ТУДА: дниПервый-Третий (9-11)
День Первый (9), 21.01.2012
Не люблю нервы. Не люблю суету. Не люблю бессмысленность.Выдыхаем.
В небе Луна полувыломана:
Полухотим полумы полунам
Полувломить – полувыдернуть гвоздь:
Полуметалл – полунавоз.
Полухотим полумы полунам
Полувломить – полувыдернуть гвоздь:
Полуметалл – полунавоз.
Полное купе. 5 человек. А когда на 4 места 5 человек – это значит что? Что один из них ребёнок.
Он маленький, не говорит, и бабушка с папой, кажется, не знают, что с ним делать. На мой взгляд, он выглядит нездоровым. Хотя, возможно, я просто плохо разбираюсь в детях.
А я плохо разбираюсь в детях.
У меня нет наушников. Почему?
Потому что я хочу слушать, очевидно. Путешествие – это шанс вырваться из обыденности и делать что-то новое. Например, смотреть по сторонам.
Чувствую, что засыпаю. За эти 8 месяцев я устал намного сильнее, чем…когда-либо. Я сильно устал.
Но ручка удобно лежит в руке, вот я и пишу.
Поспать мне не удалось. Эти люди понятия не имеют, что делать с ребёнком, и он постоянно плачет.
Рыжее солнце бросает тоскливые взгляды на пустыни, на картах обозначенные горами. Сосны и берёзы отличимы только по силуэтам, потому что снег и тишина.
Из головы не идёт образ монгольского блюзмена, и не хочется делать ничего.
И я ем яблоко.
От горизонта, в небо, противно перетекающее из рыжего в синий, куда-то вверх ползёт чуть кривящаяся полоска молочного дыма.
Третий (то есть четвёртый) мой попутчик – парень примерно моих лет, не расстающийся с планшетником. Мы с ним даже поговорили:
- В Питер?
- В Нижний.
Молодёжь коммуникабельна, что бы там ни говорили.
Прогулялся по вагону. Посмотрел расписание. Ужаснулся. Ирония зла: наш поезд заходит в Москву. На Курский.
Осталось 35 с половиной часов.
Я ожидал от «Источника» чего угодно, кроме…простоты. 90 страниц – и я уже уверен, что роман не скажет мне ничего нового.
Возможно, корень критической оценки в том, что ребёнок регулярно плачет, а вообще тут очень душно.
Полодиннадцатого. Все спят, темно, и я пишу это под галлюциногенно-жёлтый свет ламп какой-то станции, на которой мы стоим. Возможно…нет, понятия не имею, что это.
23:40 Я понял, что бредово всё время спать, и…поел
Нагло включил ночник, поел и пишу вот.
Где-то за три купе кричит ребёнок. Да, ещё один.
Впрочем, два маленький ребёнка на вагон – это лучше, чем, к примеру, десять маленьких детей.
Но главное впечатление от поездки на данный момент – это не дети. Это туалет! Туалет в конце вагона, то есть тот, что ближе ко мне, ОГРОМЕН.В нём, на полу, в обнимку могли бы спать баскетболист и две баскетболистки (все оценили мою фантазию, ммм?) Да, я сталкиваюсь с этим впервые, но вполне очевидно, что это туалет для колясочников. Фак е! Железнодорожный туалет для инвалидов – это реально здорово! Причём, не только для инвалидов, как видится
Полночь. Осталось 30 часов.
Не прошло ещё и полусуток с момента моей посадки в поезд, а я уже на 33ей странице)
Надо это отметить.
Сном.
День Второй (10), 22.01.2012
Эта ночь – совсем не то, что мне хочется вспоминать.Ночь. Тесно. Темно. Душно. Душно. В полутора метрах от вас истошно вопит ребёнок. А маленькие дети кричат лучше, чем делают что-либо ещё.
Полчетвёртого.
Потом в семь сорок. Полежав немного, я понял, какой же фееричный я идиот, и перевёл время на московское. 5:58. До питера оставалось 24 часа.
Ночью мы проезжали Каму, и это здорово: не факт того, что мы её вообще проезжали, а то, что я в этот момент не спал и смотрел в окно.
Возможно, стоит расчесаться.
Больше информации о попутчиках: с Москвой у них дома разница 6 часов. То есть 4 с Екатеринбургом. То есть…Красноярск? Хабаровск? Далеко.
И я прикинул, что бы делали мои родственники на моём месте. Мама – попросила бы найти ей другое купе. Дедушка – помогал бы несчастным по мере возможности. Квадрат – проводил бы время в тамбуре, с сигаретой, и на подстуах к нему, с книгой. А я вот лежу, пишу дневник и раз за разом безуспешно пытаюсь войти в аську.
В аську в итоге войти всё-таки удалось, что несколько скрасило течение дня.
А ещё в этом огромном туалете стоит огромное полено.
Ну, окей, не полено, а брус. Но всё равно большой.
А «Источник» потом как-то разошёлся, раскочегарился. Конечно, стиль далеко не идеален, а персонажи зачастую откровенно карикатурны (что. В принципе, не плохо, но этому произведению, на мой взгляд, не идёт), - но что-то в книге цепляет.
Меня, возможно, цепляет некое родство с Говардом и Доминик. Посмотрим.
Первый том позади. Я не успею прочесть второй, так что не буду и начинать: надеюсь только, что в Питере будет возможность.
Да, «источник» прост. И всё-таки «Источник» совсем, совсем не плох, и я теперь могу говорить: «Читали «Источник»? Нет. Жаль. Есть во мне что-то от Говарда Рорка», - и очень, очень немногие будут способны увидеть-услышать-почувствовать иронию.
Между тем, у меня новый сосед. Он вошёл во Владимире, он едет в Питер и, кажется, он айтишник.
Они кормят своего ребёнка, поят его и меняют ему памперсы. И на этом всё. Это…выглядит отвратительно. Как будто он овощ по имени Егор, а не личность. «Но он ещё не личность!» - скажут некоторые. «А что они делают для того, чтобы он ей стал?»
«Ты с ментами не водись,
И всё будет за**ись!» -
Вот что слушает его отец, заурядный мужичонка с татуировкой «Лев» на руке.И всё будет за**ись!» -
Чёрт, да они не рассказали ему ни одной сказки!
«Ананас Егор»
Хотя, возможно, я просто ничего не понимаю в воспитании детей: прямо скажем, я не специалист в этой области.
...продолжение в комментариях...